Как нам на реке любовное настроение испортили

— Вот видишь, как люди признаются в любви! – упрекнула меня подруга, показывая на гигантские письмена и рисунки, созданные неизвестными на открывавшемся справа заснеженном льду реки Биры.

Если бы мы подходили к парку не со стороны филармонии, а от поселка Партизанского, она бы уже так не сказала. Но тогда мы этого еще не знали. Пересиливая в себе желание тоже броситься вниз с крутизны и начать чертить в сугробах сапогами простые слова, невольно прикидывал, это же сколько времени и сил вообще-то понадобится? Буквы эвон какие здоровенные! С некоторой завистью читал и про Дашу, сопровожденную изящным сердечком, и про Юлию, присоседившуюся к уместному снеговику. У парней явно была бы пятерка по чистописанию, если б его не исключили из программы. Линии все строгие, ровные, ни одной снежной кляксы. Интересно, как же это получается, размышлял я, подозревая, что у меня бы так не вышло, что обязательно куда-нибудь съехал, и вдруг…

Вдруг открылось третье имя, не хочется его даже и называть. И фотографировать не захотелось. Оно как раз, как назло, было прорыто в створе входа в ПКО со стороны дамбы. И сопровождалось скабрезной, неприличной, хулиганской надписью. Подруга решительно отвернулась от реки и опять взяла меня под руку. Теперь она, похоже, сняла все свои претензии и явно не хотела бы оказаться персонализированной в этой нравственно испорченной граффити-галерее.

Все это случилось несколько дней назад, но до сих пор не дает покоя, как-то побаливает в душе. Может, нужно было все-таки броситься вниз и затоптать хотя бы две-три буквы, чтобы уже не читалось так? Но что-то не сложилось, да и спешили. Больше в парк нам сходить не пришлось. Тлеет, конечно, слабая надежда на то, что этот городской позор кто-нибудь уже затер, но вряд ли. Все, скорее всего, также прошли мимо – оно нам надо? Вон на заборах, гаражах и асфальте сколько всего понаписано и понарисовано. Да еще краской, не ототрешь, потому что пубертатный период в отличие от Юрского никогда не кончается, и на смену одним «художникам» подрастают другие. Как там поется? Крепитесь люди, скоро лето. Само растает. Хотя осадок, наверное, останется…

P.S. Поскольку на гражданское общество пока надежды мало, кто-то в городе должен, думается, следить за этим безобразием и по возможности ликвидировать, как твердые бытовые и биологические отходы. Или не должен?